№ 309
Из сочинения: Блэкстон. «Комментарии к законам Англии» 1 1765-1769 гг.
КНИГА I. ПРАВА ЛИЦ
Глава 2-я. О парламенте
Переходим к правам и обязанностям лиц, как членов общества, стоящих в различных взаимоотношениях друг с другом. Эти взаимоотношения носят публичный или частный характер. Первоначально мы рассмотрим те, которые называются публичными.
Наиболее общее публичное отношение, которым люди соединены вместе, носит название правительства, а именно, как правители и управляемые или, иными словами, как власти и народ. Из властей является верховной та, в которой сосредоточен государственный суверенитет, а другие являются подчиненными, заимствуя все свои полномочия от верховной власти, будучи ответственными перед ней за свое поведение и действуя в нижестоящей второстепенной сфере. Во всех [362] тираннических правительствах верховная власть или право как издавать, так и приводить в исполнение законы, находится в руках одного и того же лица или одной и той же группы людей. Где обе эти власти соединены вместе, там не может быть публичной свободы. Властитель может издавать тираннические законы и приводить их в исполнение тиранническими средствами, так как он обладает — в качестве распределителя справедливости — всеми полномочиями, которые он, как законодатель, считает подходящими для предоставления себе. Но где законодательная и исполнительная власть сосредоточены в различных руках, первая будет принимать меры не наделять последнюю столь обширными полномочиями, которые могут повлечь за собой уничтожение ее независимости и тем самым свободы подданного. У нас, поэтому, в Англии указанная выше верховная власть разделена на две ветви: законодательную, а именно парламент, состоящий из короля, лордов и общин, и другую — исполнительную — состоящую из одного короля...
Парламент состоит из следующих составных частей: короля, лордов, духовных и светских, и общин. Из этих частей каждая представляется настолько необходимой, что требуется согласие всех трех для издания какого-либо нового закона, который должен быть обязательным для граждан. Что постановлено в области права одной из них или только двумя из трех, не может считаться статутом и оно не заслуживает внимания, за исключением вопросов, относящихся к привиллегиям, им принадлежащим. Так, хотя во времена безумия и анархии палата общин однажды постановила, 1 «что то, что постановлено или объявлено, как закон, общинами, заседающими в парламенте, имеет силу закона и обязательно для народа, хотя бы король или пэры не дали на это своего согласия», однако, когда конституция была восстановлена во всем ее объеме, было специально постановлено статутом, изданным в тринадцатый год правления Карла II, гл. I, 2 что если какое-либо лицо будет злонамеренно или сознательно утверждать, что обе или какая-нибудь из обеих палат парламента имеет в какой-либо степени законодательную власть без короля, такое лицо будет подвергнуто всем наказаниям согласно praeimunire. 3
Сейчас мы перейдем к изучению законов и обычаев, относящихся к парламенту, взятых вместе и рассматриваемых как одно целое.
Власть и компетенция парламента — говорит сэр Эдуард Кок 4 — столь чрезвычайны и абсолютны, что они не могут быть ограничены никакими пределами, как над лицами, так и над делами. Об этой высокой палате — добавляет он — можно сказать с полным правом: «если рассматривать ее с точки зрения древности — она древнейшая, если с точки зрения достоинства — самая почтенная, если с точки зрения компетенции — самая полномочная». Парламент располагает верховной и бесконтрольной властью в области издания, утверждения, опубликования, ограничения, отмены, упразднения, возобновления и разъяснения законов, относящихся ко всем возможным предметам — духовным и светским, гражданским, военным, морским и уголовным. Парламент является местом, которому по конституции этих королевств 5 вверена та абсолютная деспотическая власть, которая при всяком государственном строе должна где-либо находиться. Все недостатки и неустройства, действия и средства, которые выходят за пределы обыкновенных [363] законов, подлежат ведению этого чрезвычайного судилища. Парламент может регулировать или создавать заново порядок преемства королевского престола, как это было сделано в правление Генриха VIII и Вильгельма III. 6 Он может изменять установленную религию страны, как это было сделано в различных случаях в правление короля Генриха VIII и его трех детей. 7 Он может изменять и создавать вновь даже конституцию королевства и самих парламентов, как это было сделано актом об единении и несколькими статутами о трехлетних и семилетних выборах. 8 Он может, говоря коротко, делать все, что не является по природе невозможным и поэтому некоторые лица не колеблются характеризовать его полномочия путем довольно смелого определения, как всемогущество парламента. Истина заключается в том, что в отношении сделанного парламентом не существует на земле власти, могущей это отменить...
Основные части парламента являются ближайшими предметами нашего исследования. Эти части состоят из его королевского величества, заседающего в парламенте в силу своего королевского политического звания, и трех государственных сословий: лордов духовных, лордов светских (заседающих вместе с королем в одной палате) и общин, — заседающих в другой. Король и эти три сословия совместно образуют великую корпорацию или государственное тело королевства, для которого король является caput, principium et finis, 9 так как для их совместного собрания сословия созываются королем, или лично или путем представительства, без чего парламент не может открыться и король один также имеет право их роспуска.
Представляется в высшей степени необходимым, для сохранения равновесия конституции, чтобы исполнительная власть была отчасти, но не полностью, законодательной. Полное их соединение, как мы показали, привело бы к тираннии; полное разделение этих властей, равномерно, привело бы в конце концов к тем же последствиям, создав то соединение, против которого оно, повидимому, было направлено. Законодательная власть скоро сделалась бы тираннической, делая постоянные посягательства и постепенно присваивая себе права исполнительной власти. Так, долгий парламент Карла I, пока он действовал конституционными способами в соучастии с королем, устранил много серьезных злоупотреблений и создал много благодетельных законов. Но когда обе палаты присвоили себе полномочия законодательной власти, с исключением короля, они вскоре после этого подобным же [364] образом присвоили себе бразды исполнительной власти. В результате сосредоточения в своих руках обеих этих властей, они ниспровергли как церковь, так и государство и ввели бóльшие угнетения, чем какие-либо из тех, которые они стремились устранить. Поэтому для предотвращения вышеописанных посягательств король сам является частью парламента и так как это и служит основанием описанного положения короля, то поэтому участие в законодательстве, которое конституция препоручила короне, состоит скорее во власти отказывать, 10 чем решать: это представляется в достаточной степени отвечающим поставленной цели... Корона не может сама вносить какие-либо изменения в действующее установленное право, но она может одобрить или отказать в одобрении изменениям, предположенным или согласованным обеими палатами. Законодательная власть, в виду этого, не может лишить исполнительную каких-либо прав, принадлежащих ей в настоящее время в силу закона, без ее на то согласия, так как право должно постоянно существовать в том виде, как оно существует в настоящее время, пока не будет достигнуто согласие всех властей на его изменение. В том именно в действительности и состоит истинное преимущество английского образа правления, что все его составные части сдерживают одна другую. В законодательной власти народ имеет сдерживающую силу против знати, а знать имеет сдерживающую силу против народа путем принадлежащего каждому из них взаимно права отвергать то, что постановлено другим, в то время, как король является сдерживающей силой в отношении их обоих, защищая исполнительную власть от посягательств. И эта самая исполнительная власть в свою очередь контролируется и сдерживается в пределах отведенных ей границ двумя палатами путем осуществления привиллегии, которая им принадлежит, — делать запросы, возбуждать уголовное преследование и наказывать за образ действий (разумеется, не короля, что могло бы уничтожить его конституционную независимость, но что представляется более выгодным для публичного интереса) его дурных и вредных советников. Таким путем каждая отрасль нашего государственного управления поддерживает и поддерживается, уравновешивает и уравновешивается остальными. Так как обе палаты естественно стремятся действовать в направлениях противоположных друг другу интересов, а прерогатива в ином направлении, отличном от их обоих, то они взаимно сдерживают одна другую от выхода за пределы предоставленных им полномочий в то время как все предотвращается от распадения и искусственно обединяется, вследствие смешанной природы короны, составляющей часть законодательной власти и единственного исполнительного органа.
Глава 6. Об обязанностях короля. —
...Главная обязанность короля состоит в управлении своим народом согласно законов. «Nee regibus infinita aut libera potestas» — было конституцией наших германских предков на континенте. 11 И это не только соответствует принципам природы, свободы, разума и общежития, но всегда рассматривалось как определенная часть «общего права» Англии даже когда прерогатива была на высшей степени своего развития...
Глава 7. О королевской прерогативе. —
...Принимая во внимание, что король не может употреблять во зло свою власть, не получив внушения от дурных советников и содействия [365] от коварных министров, то эти лица могут быть подвергнуты преследованию и наказанию. Поэтому конституция предусматривает, что никто не должен осмеливаться содействовать короне в нарушении законов страны. Вместе с тем существует в то же время правило (maxim) в указанных выше законах, что король лично не может делать зла, так как было бы величайшим недостатком и абсурдом в любой системе положительного права допускать возможность какого-либо правонарушения, не создав возможности какого-либо средства защиты...
Король не может делать зла — эта старинная и основная истина не должна быть понимаема в том смысле, чтобы всякий акт правительства был сам по себе справедлив и законен, но означает лишь две вещи. Во-первых, невозможно вменять в вину королю того, что делается заслуживающего порицания в ведении государственных дел, и лично он не является ответственным перед народом, так как подобная доктрина привела бы к полному уничтожению той конституционной независимости короны, которая необходима для равновесия властей в нашей свободной и действенной и потому сложной конституции, и, во-вторых, это значит, что прерогатива короны не включает в себя права причинять вред или несправедливость: она создана для блага народа и потому не может быть обращаема к его вреду...
Другое полномочие, присвоенное королю..., состоит в том, что он признается «фонтаном справедливости» и главным охранителем мира в королевстве. Под «фонтаном справедливости» право не разумеет автора или творца, а лишь распределителя... Он не является источником, а лишь резервуаром, из которого право и справедливость проходят по тысяче каналов к каждому жителю... В силу этого, он один имеет право учреждать суды... Следовательно, все суды получают власть посредственно или непосредственно от короны, а их приговоры постановляются от имени короля, решения скрепляются его печатью и исполняются его должностными лицами... И с целью поддержать как достоинство, так и независимость судей в высших судах, установлено статутом 13-го года правления Вильгельма III, гл. 2, 12 что данные им поручения должны осуществляться (не как это было ранее «durante bene placito», 13 но) «quam diu bene se gesserint», 14 а их вознаграждение было определено и установлено; удаление судей признается законным по представлению обеих палат парламента.
Blackstone. Commentaires on the laws of England, v. I, ed. 1766, pp. 146, 147, 160, 161, 233, 244, 246, 266, 267.
Комментарии
1. 4 января 1648 г. Перевод этого постановления — см. выше.
2. Акт о безопасности 1661 г. Перевод этого акта — см. выше.
3. Акт praemunire, изданный в 1392 г., предусматривал наказания за признание верховенства власти папы над королевской властью в Англии (16 Rich. II, с. 5); подробнее — см. выше примечание к акту о безопасности 1661 г.
4. О Коке — см. выше, часть 1, примечание к его «Институциям английских законов».
5. Англии, Шотландии и Ирландии.
6. Порядок престолонаследия устанавливался в правление Генриха VIII дважды. Оба раза он был облечен в форму актов парламента. Первый акт о престолонаследии был издан в 25-й год [1534 г.], а второй в 35-й год [1544 г.] правления Генриха VIII.
Порядок престолонаследия при Вильгельме III был определен «биллем о правах» 1689 г. и «актом об устроении» 1701 г. [переводы обоих этих актов помещены выше].
7. В правление Генриха VIII «акт о верховенстве», изданный в 26-м году его правления [1534 г.], признал короля «верховным главой английской церкви». Основы вероучения отделившейся от Рима английской церкви были установлены «актом о шести членах», изданным в 31-й год правления Генриха VIII [1539 г.].
В правление сына Генриха VIII, Эдуарда VI, были изданы два «акта об единообразии» [во 2 и 3 год — 1549 г. — и в 5 и 6 годы — 1552 г. — его правления], которыми был установлен новый порядок богослужения, изложенный в служебнике — «общем молитвеннике» [этот молитвенник был утвержден парламентом].
Преемница Эдуарда VI, его [старшая] сестра Мария, сделала попытку восстановления католической религии в Англии. Двумя актами «об отмене», изданными в 1-й год ее правления [1554], законодательство Генриха VIII и Эдуарда VI, изложенное выше, было отменено.
По вступлении на престол после смерти Марии ее сестры Елизаветы король был признан «верховным правителем» в делах церкви [«акт о верховенстве», изданный в 1-й год правления Елизаветы — 1559 г.]. Другим актом, изданным в тот же год, а именно «актом о единообразии», был восстановлен церковный служебник — так называемый «общий молитвенник».
8. Переводы этих актов и статутов помещены выше.
9. Главой, началом и концом.
10. Имеется в виду право короля налагать «veto» (см. далее).
11. Тацит. «О нравах германцев», гл. 7: «не существует у королей неограниченной и самодержавной власти».
12. Имеется в виду «акт об устроении» 1701 г. Перевод его — см. выше.
13. «Пока благоугодно» [королю].
14. «Пока они ведут себя хорошо».