ТИМКОВСКИЙ Е. Ф.

ПУТЕШЕСТВИЕ В КИТАЙ ЧЕРЕЗ МОНГОЛИЮ

1. Мироздание.

По Монгольским преданиям, до сотворения мира протекло много времени в состоянии хаоса. Вдруг от некоторого ветра составилась масса, глубиною в 1.600.000 и длиною в 10.000 берренов ¹⁰⁰. Накопилось множество облаков златоцветных; из оных начали падать капли, величиною в каретное колесо и образовали всемирное море, длина коего составляла 1.120.000 (8.960.000 верст), а ширина 1.203.450 берренов, около 9.627.600 верст. [366]

От сильного ветра, на поверхности сего ужасного всемирного моря, накопилась пена, которая покрывала оное на 320.000 беррен: от сгущения оной произошел нынешний мир.

Между тем, как из сгустившейся пены начал образоваться мир, явилась на ужасном Океане черепаха златоцветная, которую божественный Манцзошири оживил, дабы пронзить ее стрелою и низвергнуть во глубину моря. На сей черепахе поставлена была великая гора Сюммэр.

Бури, волновавшие Океан со всех 10 стран неба, накопляли пену более и более, пока наконец из оной не произошла гора, получившая название Сюммэра. Одна половина сей горы возвышается над поверхностию моря, а другая скрывается во глубине оного; каждая из сих половин простирается на 80.000 беррен. Видимая часть образует четырехсторонную, из 4 уступов состоящую скалу, коей пространство, по мере возвышения ее, постепенно уменьшается и на верху представляет небольшую равнину. Все четыре стороны ее имеют прекраснейший вид: восточная вся из серебра, южная из лазури, западная из рубинов, а северная сторона из золота.

Гора Сюммэр окружена семью обширными морями и толиким же числом огромных хребтов. Шесть хребтов состоят из золота; а последний, заключающий все прочие моря и хребты, из [367] железа. Протяжение сего последнего составляет с каждой из четырех сторон 556.250 бер. Ближайший золотой хребет имеет в вышину 1.250 беррен, последующий 2.500, а последний 40.000. Первое море вокруг Сюммэра имеет в ширину 80.000, а крайнее 1.230 берренов.

С каждой стороны Сюммэра лежит один из больших островов, которые в сложности можно почесть четырью великими частями света.

Южной остров, называемый, от чудесного древа Самбу Барарха, именем Сампутиб, состоит из редких драгоценных камней. Он имеет вид трехугольника, и окружность его составляет 6.000 берренов. Сия большая часть света содержит нашу землю.

Восточный остров, по прекрасному лицу жителей оного, именуется Улюмчжи бииту тиб (земля прекрасных лиц). Сия часть света не менее предыдущей, и состоит из золота. Жители оной достигают 150-летнего возраста и бывают ростом в 8 аршин.

Западный остров, от многочисленных стад рогатого скота, называется Укэр эдлекчи тиб (земля, питающая рогатый скот) и состоит из рубинов. Сия часть света кругла и имеет в объеме 7.500 бер. Жители оной достигают до 500 лет, и бывают в 16 аршин ростом.

Северный остров, состоящий из серебра, есть Модуту тиб; ибо какой-то зловещий голос [368] предрекает жителям о их смерти, за несколько дней вперед. Люди живут здесь до 1.000 лет и достигают до 32 аршин роста.

Каждый из сих четырех островов имеет по сторонам два небольших острова, которых жители отличаются теми же свойствами, как и жители главных, близлежащих островов.

2. Население земного шара.

Между Тенгериями, божественными существами, кои вели с первоначальных времен блаженную жизнь в вышнем пространстве неба, произошли несогласия и раздоры, кончившиеся открытою войною. Победа благоприятствовала доброй стороне. Ассури (злые) обратились в бегство; оставили мало по малу свои небесные жилища и теряют более и более прежнее свое совершенство.

Первые божества, спасшиеся бегством, остановились в той части нашего Света, которая ближе к небу, именно на вершине Сюммэра. Когда продолжавшаяся на небе война, увеличила число бежавших; то нижние ступени Сюммэра, равно как и семь хребтов, были заселены богами. Новые толпы Тенгериев, вытесненных с неба, избрали для себя четыре нижних частей света; ибо верхние страны были уже заняты.

Хотя во всех сих изгнанниках видно было различие, между прежним и настоящим их [369] состоянием; но тем не менее божественное их происхождение обнаруживалось во множестве совершенств.

Жители земли, подобно обитателям Сюммэра и прочих хребтов, также имели отличные душевные свойства и силы, которых однако же в последствии они лишились. Все их желания исполнялись. Они имели лучезарные лица и снабжены были крыльями. Они содержали себя без пищи, размножались сами собою и достигали 80.000 летнего возраста; потомки их были столь же совершенны. Из сих совершенных людей, 1.000 поднялись на небо, и сделались Бурханами (боги).

3. Падение земных жителей.

Совершенство между людьми потерялось тогда, когда они вкусили белый, подобный сахару, плод Шиме, явившийся на поверхности земли. Едва они отведали оного, как во внутренности их началось брожение, которое произвело в их теле отделительные сосуды. Явился у них голос. Блеск лица исчез. Люди лишились крыльев, пригвождены были к земле, и возраст их уменьшился на 10.000 лет ¹⁰¹. [370]

4. Страны воздушный.

Пока люди имели лучезарные лица, до тех пор не нужны были ни солнце, ни луна; помрачение их лица произвело на земле всеобщее затмение. Четыре благодетельных Тенгери: Вишна, Манди, Убба и Лукан вступились за людей. Они схватили гору Сюммэр с такою силой, что потрясли как оную, так и всемирное море в самых основаниях, и чрез сие сильное движение произвели сначала два больших светила, названных солнцем и луною, из коих одно составлено из огня и стекла, а другое из воды и стекла; а потом множество меньших светил, названных звездами.

Солнце изображается в физической Богословии Тибетцев и Монголов пустым огненным стеклом, коего окружность составляет 130 берренов. Во внутреннем пространстве сего фонаря обитает один Тенгери, производящий лучезарным своим лицем свет и теплоту. Сие огромное светило покоится на приятной равнине, украшенной деревьями Галбановой камеди и различными цветами, и окружено стеною в 2.000 аршин вышины. Равнина и светило перевозятся, каждые 24 часа, один раз вокруг Сюммэра, семью воздушными конями Кимори, управляемыми Тенгериевым Аутомедоном. Когда солнце бросает свои лучи к востоку на серебряную часть Сюммэра, тогда начинается день; голубая лазуревая [371] сторона освещается в полдень, рубиновая вечером, а золотая ночью, по захождении солнца. Когда в южной части света бывает полдень: то в западной утро, а в северной вечер. Течение солнца вокруг Сюммэра сообразуется с различными временами года. В суровое время года, солнце приближается к всемирному морю, и силою морских бурь носится с необыкновенною быстротою вокруг широкой стороны Сюммэра. В самое жаркое время года, солнце движется вокруг верхнего уступа Сюммэра; но, по причине отдаления от моря, медленнее нежели в прочие времена года.

Луна, по Тибето-Монгольскому баснословию, есть стекло, наполненное водою, обитаемое также лучезарным Тенгери. Ночная роса есть действие луны. Пять воздушных коней влекут луну тихими шагами вокруг Сюммэра, подобно как солнечные кони возят солнце. Изменения луны происходят, по мнению одних, от горы Сюммэра; а по другим, от большей или меньшей отдаленности луны от солнца.

Пятна в луне изъясняют также различным образом. Иногда считают их тению надлунных миров; иногда тению ужасных морских животных, находящихся во всемирном море; обыкновенно же полагают, что они суть произведение одного из сильнейших Тенгери, который почитается Монголами под именем Хурмусты. Раскалывают, будто сей Тенгери перенес вид зайца в [372] луну, из уважения к верховному правителю неба, Шигемуни, который превратился некогда в зайца, дабы послужить в пищу одному, голодом томившемуся страннику.

По сотворении солнца и луны, боги составили совет, в который неприметным образом вошел злой дух Арахо; он выпил стоявшую перед ними священную воду, и осквернил сосуд. Боги, приметив, что сей Арахо подшутил над ними таким образом, решились его наказать. Но Арахо так искусно скрылся, что никто не мог найти места его убежища. Вопросили о том солнце; но оно дало неудовлетворительный ответ. Вопросили луну, и узнали, где Арахо скрылся. Боги отыскали его и наказали за дерзость. В отмщение за сие он преследует луну и солнце, и коль скоро вступит с ними в ручной бой: то происходят затмения оных. Для спасения небесных светил от такой беды, Монголы и прочие Ламисты в то время обыкновенно производят шум, на музыкальных и других инструментах, который, по их мнению принуждает Арахо удалиться.

Звезды, в понятии Монголов, суть также большие светящие, стеклянные шары, в которых имеют свое пребывание заключенные Тенгери. Все они гораздо меньше солнца; ибо самые большие звезды имеют в поперечнике не более 3000 аршин, средние 1.500, а меньшие 500. Полярная [373] звезда, называемая золотой кол, неподвижна; но прочие звезды перевозятся воздушными конями. Днем Сюммэр скрывает от наших глаз звезды, коих число простирается до 285 миллионов. Падение звезд предвещает, каждый раз, смерть какого-либо Тенгери, который нисходит в преисподнюю, дабы оживить собою другое тело.

Перемены в погоде производит крылатый дракон, лежащий в продолжение целой зимы на семи морях, и поднимающийся летом вверх, вместе с испарениями; от чего происходит дождь и снег. Один Тенгери, ездящий на сем чудовище, принуждает оное испускать звук грома; исходящий же из челюсти его огонь производит молнию. Тенгери бросает иногда с неба огненные стрелы, причиняющие вред и самую смерть.

5. Понятия о зле и добре.

Изъясненный выше переворот в судьбе людей обратил внимание их на собственную наготу: они начали стыдиться друг друга и прикрывать себя; но в тоже время произошли и чувственные желания ¹⁰². Голод не мог уже утолен быть скудною Шиме; ибо ее искали с такою жадностию, что вскоре не осталось и следов оной. Люди прибегнули потом к земному меду, а наконец [374] к плоду Салло, т. е. ситнику или рогозу (Scirpus, Lin.). Вскоре прекратились и сии средства к пропитанию, потому что люди, по излишней предосторожности, начали делать запасы оных. Избыток у одного и недостаток у другого произвели насилия. Пагубные их следствия принудили людей избрать главных начальников, дабы удерживать преступление законами и наказанием. Верховные начальники употребили однако же во зло свою власть: они из судей соделались деспотами. По мере усилившегося развращения человеческого, сокращалась и жизнь. Вскоре люди начали жить только до 30.000 лет, потом до 20.000, до 10.000, до 1.000 и наконец до 100 лет. Последний возраст есть самое большое время, какое только может надеяться прожить нынешнее поколение.

После настоящего века, люди могут достигать не более 10-летнего возраста, и величина их, как и в прошедших веках, будет соответствовать летам. Грядущее потомство будет вышиною не более, как в аршин. Дитя, тотчас по рождении, будет уметь говорить; а на другой день заниматься своим хозяйством. Люди будут вступать в брак на пятом году и проч.

От постепенного развращения рода человеческого необходимо последует разрушение оного, и родится новое лучшее поколение. Когда наступит эпоха разрушения: тогда земля в течение 7 лет не произведет ничего, и большая часть карл [375] погибнет. По прошествии сего времени, один из числа оставшихся добродетельных карл услышит голос свыше: что в продолжение 7 дней сряду будут падать с неба мечи. Предваренный, он последует сему голосу и отыщет с своим семейством убежище в ущельях гор. Потом опять будут падать в течение 7 дней мечи; земля наполнится трупами, наводнится кровию и все разрушится. За сим ниспадет проливной дождь и обмоет землю; второй благодетельный дождь возбудит в ней плодородие; третий дождь принесет с неба платье, украшения, драгоценные камни и пищу, для блага оставшихся земных жителей, которые выйдут из своих пещер и будут радоваться новому творению. Добродетельные возвратятся, и век людей увеличится в той же мере, как прежде уменьшался.

6. Сошествие богов на землю.

Монголы говорят, что четверо божественных существ, во время постепенной испорченности рода человеческого, сошли на землю в образе людей, дабы проповедовать покаяние и исправление. Сии человеколюбивые боги управляли людьми в период пребывания их на земле. Первый, Орчилин Эбдекчи явился в Индии, когда век людей не доходил до 80.000 лет. Второй, Алтан Чидыкчи, когда люди жили менее 40.000 лет. Третий, [376] Герил Сакикчи явился, когда возраст их стал менее 20.000 лет. Четвертый, ныне еще царствующий Бурхан, Шигемуни, явился также в Индии, где он, по Тибетским сказаниям, проповедывал свое учение 60 различным народам. Он уступит свое место другому Бурхану в отдаленнейшем периоде.

Когда в последствии человеческая жизнь будет снова простираться до 20.000 лет: тогда явится на земле Майдари, дабы приближить людей к совершенству. Люди, узрев Майдари, будут удивляться красоте и росту его, и вопросят: от чего он так хорош и велик? — Майдари скажет им в ответ, что это есть следствие добродетельной его жизни, и что они сами могут с ним сравниться, оставя свои пороки. Пример и поучения бога подействуют на человеков. Люди совершенно исправятся, и наконец достигнут 80.000-летнего возраста.

Многие таковые периоды падения и восстания составляют Галап ¹⁰³ или большой период. Борем сих Галапов должны пройти семь раз. Каждый осьмой Галань оканчивается потопом, а прочие всеобщим пожаром. Каждые пятьдесят шесть Галапов заключаются разрушением мира: Галан Эргиху. [377]

7. Тенгери. Бурханы. Рагини.

Названия сии суть общие многим божественным существам Тибето-Монгольской веры. Первые суть верховные боги; а Рагини верховные богини. Тенгери многочисленнее Бурханов и Рагинь; число их простирается, по Монгольским показаниям, до нескольких миллионов.

На вершине Сюммэра обитают 33 Тенгери, кои живут по 3700 миллионов человеческих лет. На верхнем уступе Сюммэра имеют свое пребывание, со всех четырех сторон, четыре Хана Махаранцзы; сии живут 500 лет, в коих каждый день содержит 50 человеческих лет. На втором уступе живут Ургюлчжи соктохо (вечно пьяные) Тенгери, получившие сие наименование от образа их жизни. На третьем живут Эрике бариксан (держащие четки). Тенгери. На [378] нижнем уступе, ближайшем к морю, живут Онгоцо баридран (имеющие лодки) Тенгери. В самых нижних ущельях Сюммэра живут Ассури Тенгери, находящиеся в вечной вражде с прочими обитателями Сюммэра. Они разделяются на противузаконных и законных. Добрые Тенгери суть идеалы красоты; а злые Тенгери образцы отвратительности. Вред, причиняемый злыми, можно удалять заклинаниями.

8. О душе.

Согласно с правилами Индейского вероисповедания, Монголы верят также переселению душ. Они не признают никакого другого бессмертия. Вся их нравственность основывается на семи правилах учения. Учители Христианства, по понятию о высочайшем правосудии Создателя, находят главные причины страданий человека в грехе первородном, в содеянных каждым своих грехах, и в особенной нужде очищения от оных чрез терпение и Веру; Монгольские же духовные изъясняют страдания наказаниями за проступки, учиненные в прежних переселениях.

Души всех тварей, по толкованию Монгольского духовенства, приготовляются, еще во время жизни, к переселениям. Душа находится в беспрестанном движении; она переходит из одного члена тела, ею обитаемого, в другой: то вверху, то вниз, и ежедневно переменяет свое местопребывание. Наприм., в первый день каждого месяца душа находится в большом указательному [380] пальце, во второй день в ноге, в третий в икре, в четвертый в колене: таким образом поднимается она в осьмой день в поясницу, в двенадцатый переходит в ладонь, в пятнадцатый распространяется по всему телу, в шестнадцатый в носу, в двадцатый в ногте; а в последний день месяца опять возвращается к большому пальцу. В следующий месяц движется она по тем же путям. Если повредить части тела, в которых душа в то время имеет свое пребывание: то смерть должна неминуемо последовать.

Когда душа оставит тело; то пред нею стоят отверзты шесть царств, дабы там оживить другие тела. Сии б царств суть следующие: 1-е, добрых Тенгери; 2-е, Ассури; 3-е, людей; 4-е, бессмысленных животных; 5-е, Бирид и 6-е, Таму или царство вечных мук и страданий. Возрождение в сих 6 царствах зависит естественно не от произвола или случая; но назначается приговорами подземного судилища. Тремя первыми царствами награждаются добрые дела; а тремя царствами бедствий (гурбан Саиатан) наказываются худые дела.

За пятьсот берренов под землею восседает на троне в чертогах, окруженных 16 железными стенами, Ерлыкхан, судья душ. Кто по смерти не тотчас переносится, силою молитвы, в верхние страны: тот по крайней [381] мере должен, в течение 7 недель, быть представлен Ерлыкхану. Душа является в сопровождении двух духов, доброго и алого. Оба сии божества высыпают пред Ерлыкханом собранные ими камни (один белые, другой черные). По большему числу первых или последних, произносится приговор. Если белые перетянут, то душу переносят на золотом седалище в царство Тенгериев. При перевесе же черных, Ерлыкхан отдает душу своим судебным служителям (Ергачи), дабы отвести оную в места мучения. В случае равенства белых и черных камней, выискивается какой-либо добродушный, покаявшийся человек, который заступится за душу и избавит ее от беды. Ерлыкхан, прежде произнесения приговора, раскрывает (дабы воспрепятствовать утаению камней) книгу Алтан Толи (золотое зеркало), в которой означены все дела смертных. Другое средство, употребляемое обыкновенно Ерлыкханом в спорных случаях, есть взвешивание на одной весовой чаше добрых и худых дел.

9. Чистилище душ.

Азиатское воображение потщилось описать Монгольское чистилище, равно как и самый ад, со всеми возможными ужасами. Царство Бирид состоит из 36 отделений, где несчастные [382] должны провести 5.000 лет, коих дни равны месяцам, в неописанном мучении, если они силою молитв оттуда не освободятся. Согласно с одним Монгольским писанием, Яртунчин Толи, жители Бирида имеют вид пылающих головней, и страждут наиболее от голоду и жажды. Когда они захотят пить: то со всех сторон появляются сабли, копья и ножи. Если же и успеют что-либо почерпнуть: то не находят ничего, кроме одной кровии навозной воды. При виде пищи, их рот суживается, как иголочное ушко;а горло, как нитка: брюхо же чрезвычайно выдается вперед над ногами, подобными серным спичкам. Обыкновенную пищу обитателей Бирида составляют огненные искры и всякие нечистоты. Иногда видят они деревья, покрытые прекрасными плодами, с трудом приближаются к ним: но деревья исчезают, и если они даже схватят плод; то находят в нем только пыль и золу. Скупые и другие преступники помещаются в сию страну для очищения, дабы соделаться достойными лучшего состояния. Тираны купаются здесь в морях крови; а непризнающие богов, в морях отвратительнейшей влаги.

10. Царство Таму или ад.

Состоит из 16, а по другим из 18 отдельных царств, из коих отдаленнейшее [383] находится за 60 т. берренов под землею. Здесь приставлены особенные надзиратели, кои состоят под начальством Ерлыкхана и, будучи снабжены козьими, змеиными, львиными и единороговыми головами, мучат людей всеми возможными образами. Сии царства ада имеют вид четвероугольников и окружены железными стенами; одна половина их состоит из горячих, а другая из холодных отделений; отстоят одно от другого каждое на 2 т. берренов.

Первое из горячих отделений наполнено ножами. Полумертвых преступников бросают с ножей на ножи; потом опять оживляют, и без отдыха снова мучат. Время наказания простирается на 500 лет, в коих каждый день содержит в себе более 9 миллионов обыкновенных человеческих лет. Во втором аду осужденных беспрестанно пилят. Время наказания продолжается 1.000 лет, из коих каждый день равняется веку 33 Тенгериев. В третьем аду раздавливают преступников между двумя железными жерновами и опять приводят их в прежнее положение, дабы снова раздавливать. В четвертом жарят виновных на огне, в течении 4.000 долгих лет. В пятом аду производится той же огонь с двух сторон. В шестом варят людей в больших чанах, и потом сажают на раскаленные вертелы. В следующем аду царствует та же мука, но еще в большей силе; ибо вертелы [384] имеют три острия и проходят чрез голову и плеча. В самом ужаснейшем жарят виновных во все время существования одного мира, и потом оживляют, дабы снова мучить.

В первом холодном аду беспрестанно дует холодный ветр, покрывающий кожу несчастных пузырями. В следующем не слышно ничего, кроме скрежетания зубов. В третьем губы синеют от холода и растрескиваются на шесть частей. В двух других холод производит болезнь рак (cancer), и губы растрескиваются еще на больше частей.

Не только люди, но и другие животные, начиная от малейшего пресмыкающегося до крокодила, подвержены после своей смерти будущим наказаниям, если учинили что-либо злое. Домашние животные должны за зло, ими учиненное, томиться под ношами. Другие животные обязаны беспрестанно бегать. Дикие звери будут раздирать друг друга.

11. Жилища будущего блаженства.

Подобно как порочные существа наказываются в местах мучения, добродетельные награждаются в жилищах удовольствия, называемых Амголонту Орон (царство покоя). Будущие надежды, коих Монголы ожидают в сих царствах, плод роскошного воображения, описываются прелестными красками. [385]

Каждый рай, из пяти признаваемых Монголами, управляется особым Бурханом. Имена сих пяти Бурханов суть: Амидаба, Анчжиба, Берозана, Раднасамбава и Амуги Сиддичж. Первого изображают темно-красным, второго белым, третьего желтым, четвертого синим, а последнего зеленым. Они все имеют свое пребывание на небе: первый к западу, два последующих к востоку, а прочие к югу и северу.

Главнейший рай из всех Монгольских есть Сукувадское царство Абидабы. Серебряные деревья, с золотыми ветвями, приносят в виде плодов драгоценные камни. На розовых бадмах (водяных лилиях), произрастающих между листьями из драгоценных камней, приготовлены седалища для Бурханов. Золотые своды возвышаются над деревьями, у корней коих текут источники Аршана, жизненной воды. Посреди сего жилища радости находится прекрасная роща. Там Бурхан Абидаба покоится на троне, который окружен праведными (по понятию Монголов), и поддерживается павлином и львом.

Сверх раев, в коих господствуют пять первоначальных Бурханов, представляется еще надеждам добродетельных жилище блаженства, на вершине Сюммэра, где Хурмуста начальствует Над 33 Тенгериями. Мы не имеем подробного известия о жилище блаженных сей горы; но из описания столицы Хурмусты можем заключать [386] и о райских долинах Сюммэра. Окружность града сего составляет две тысячи с половиною берренов (около 20 т. верст); у каждых из 173 ворот находятся 500 вооруженных воинов. Строения из золота составились сами собою, подобно воздушным замкам волшебниц. Упругий пол поднимается и опускается под стопами. Царские чертоги, стоящие по средине, имеют в окружности 350 берренов, и со всех четырех углов окружены садами, где пасется иногда ужасный слон повелителя. Места блаженных находятся неподалеку от сей рощи. Одно огромное дерево, коего корни входят на 50 берренов в землю и которого ствол возвышается в воздухе на 1.000 беррен, распространяет к северу и югу свои огромные ветви, коих каждый лист имеет 5 беррен в окружности. Запах цветов сего дерева чувствителен за 50 берренов, или 400 верст. Под сению оного царствует прохладный мрак. Между севером и югом Тенгери имеют свои собрания.

12. О важнейших Монгольских Бурханах.

О важнейших Бурханах находятся в Монгольских книгах, если не, всегда полные жизнеописания, то по крайней мере известия о их судьбе, деяниях и обязанностях. При всем том большая [387] часть из них известна нам только по имени.

В книге Юм, весьма священной у Монголов, сказано: Бурхан Шакчжи туби (Шигемуни) или иначе Илачжу тэгус нукчиксан Бурхан (совершенно переродившийся в бессмертного) обитает на одной горе, служащей местом собрания птицам, с 5000 Лам. Все они еще в сем мире умертвили страсти свои, не нуждались в духовном сборе, не имели грехов, наслаждались совершенною свободою: в чем разум их просветился, мудрость усовершилась. Они потеряли уже греховное бремя, приобрели собственное благо, просветили разум свой в законе, — достигли того высокого блаженства, далее коего не простираются человеческие желания и проч. Самому Шигемуни приписываются следующие свойства: отверзшийся себя, не требующий исправления (совершенный), беспристрастный, чуждый славы и превозношений, всегда поучающий, благий, всепроницающий, свободный от дьявольских искушений, побеждающий [388] всю противную силу и непобедимый, преисполненный умиления, глагол истины, чуждый гнева и сладкогласный; вмещающий в себе, подобно картине, трепетание зефира, отражение луны в воде, сонные мечты, отражение звука (эхо), и Хубилганов; объемлющий источник помышления всех тварей, все сокровенные знания и действия; исполненный непостижимого терпения и пр. и пр. Вечно сидящий купно с бесчисленными Бурханами; вечно простирающий руку, (Шигемуни изображается, как то можно видеть и на приложенных рисунках, протянувшим правую руку вниз: сим способом, по мнению Монголов, он удерживает мир от развращения и падения). Далее говорится, что Илачжу тэгус нукчиксан Бурхан, воздвигнув себе престол, поддерживаемый вместо подножия львами, восседает на оном. Нисходя с престола обращает божественный взгляд свой на вселенную, издавая из всех членов своих свет; из его рук и ног изникли миллионы лучей; сим светом наполнил он необозримые пространства, в 10 странах сущие, а именно: на востоке, юге, западе, севере; северовостоке, юговостоке, югозападе и северозападе, внизу и вверху. Простой народ называет Шигемуни также Бурхан Бакчи, т. е. учитель богов.

Ниже сего Помещена мною жизнь Шигемуния, для изъяснения важнейших обстоятельств, относящихся до религии, им основанной. [389]

Майдари. Подобно как Шигемуни управляет устройством нынешнего мира, Майдари будет править — грядущим. Его изображают желтым, с красною перевязью вокруг тела. Руки его покоятся на груди, с сложенными пальцами.

В Монгольских капищах находятся изображения Бурханов, всех или только главнейших, вышитые или рисованные. Те и другие получаются преимущественно из Тибета и, по причине отдаленности и самой святости места ¹⁰⁵, где они сделаны, ценятся весьма дорого. Кумиров выливают из меди и потом золотят через огонь. Истуканы отлитые в Тибете, по своей правильной пропорции и чистоте литейного искуства, могли бы и у нас обратить на себя внимание художника, ищущего хороших моделей. Фигуры представляются большею частию сидящими, как то изображено на рисунках, приложенных к сей Части, в начале оной и ниже перед описанием жизни Шигемуния ¹⁰⁶. Во внутренность пьедестала обыкновенно кладут разные молитвы и талисманы на Тибетском языке, обломки [393] курительных свеч, прах сожженных Лам и т. п. Бывают в капищах также изваяния Бурханов, делаемые из глины, огромной величины и с приметным искуством.

Бурханы рисованные показывают большие недостатки в живописи. Главнейшее достоинство оных состоит в колорите; оттенка дурна, перспектива еще хуже. Пишут их на полотне и на шелковой материи водяными красками, строго наблюдая утвержденные образцы. Грунт сих картин, кроме грозных Бурханов, изображаемых в пламени, всегда представляет гору или поле, покрытое травою и цветами; или же воздух, наполненный облаками. Некоторое понятие о сем может дат рисунок, помещенный мною ниже перед статьею: Жизнь Шигемуни. Писанные изображения Бурханов, в капищах, вешают на внутренних и боковых стенах, исключая однако северную, где обыкновенно ставятся кумиры и жертвенные сосуды, состоящие из серебряных, или медных и оловянных чаш, блюд и т. п.

13. Священные книги и молитвы.

Нельзя в точности определить числа духовных книг у Монголов. Если бы однако можно было собрать оные: то составилась бы изрядная библиотека. Смысл таковых книг довольно уже [394] известен из переводов; а потому нет надобности распространяться о содержании оных.

Первое место занимают Тангутские или Тибетские книги, содержащие только молитвы, которые потому и называются, подобно Монгольским книгам одинакового содержания, книгами спасения (Туссатын ном). Оные пишутся и печатаются, подобно Монгольским, на узких, длинных листах, которые не сшиваются, но кладутся просто в деревянные ящики, сделанные по величине книги; между тем как Монгольские писания завертываются в платки и завязываются между двумя боковыми досками. При том книги Монгольские имеют строки отвесные сверху вниз; а Тангутские или Тибетские напротив идут, по Европейскому образу письма, от левой руки к правой.

После образов наиболее уважаются священные книги. Если духовный или светский Монгол приближается с образом или книгою: то тотчас приметно, что он несет нечто по читаемое Монголами за священное. Походка его становится другою. Лице его имеет что-то торжественное, которое, кажется, возвышает его над земным. Прежде открытия листов, Ламы моют руки и полощут рот, дабы духом или нечистыми руками не осквернить своей святыни.

Духовные книги, содержащие в себе описание чудесных дел ужасных Бурханов, можно [395] читать только весною или летом; ибо, по суеверному понятию Монголов, от чтения оных в другое время последует вихрь или снег. Например, повесть о Гессэр Хане нельзя никак читать зимою, дабы не возбудить гнева сего Бурхана, и не произвести сырой погоды или жестокого холода. Перепищики священных книг суть особенные писцы — Ламы, которые отчасти сим только и снискивают себе пропитание.

Употребительнейшая образцовая молитва, которую набожный Монгол, или, говоря вообще, каждый последователь Шигемуния. повторяет несколько тысяч раз в день, называется: Ом ма ни [396] бат ме хом. У Индейцев и Тибетцев слова сии служат также ежедневным подвигом их благочестия. Оные изображаются на молитвенных знаменах и других священных вещах Шигемуниан. На вопрос о значении сей молитвы, отвечают они, что надобно написать целые книги, дабы определить смысл оной. Из слов их можно однако же заключать, что основание сей молитвы есть нечто таинственное. По некоторым летописям их, каждому слову оной приписывается чудесное действие. Первое, например, рассевает опасности жизни, два последние предохраняют от ужасов ада и чистилища.

Все сие, конечно, имеет вид большой неопределительности и неверности. Но, с другой стороны, я надеюсь, что любопытство моих читателей найдет удовлетворительное объяснение в ученом мнении по сему предмету Г. Президента Императорской Академии Художеств, Тайного Советника А. И. Оленина, изложенном в особом письме, коим Его Превосходительству угодно было (в довершение многих одолжений по изданию моих Записок) почтить меня, и которое, с живейшею признательностию, помещаю в конце сей книги. Глубокие сведения в Азиатских древностях и опытное просвещение поставляют сие рассуждение на высокую степень истины и занимательности. [397]

Может быть ни в одной языческой стране Азии, духовные люди не уважаются столько, и едва ли где нибудь могут они столько чувствовать свою важность как у народов Монгольского племени. Не только высшие, но и нижние духовные почитают себя, чрез посвящение, выше простого народа. Вот что сказано о сем предмете в Монгольской книге Номун Далай (море книг):

Почитать Ламу должно не пренебрежением, но признанием всего содеянного им за добро; не опровержением, но принятием за совершенное всего, проповеданного в книгах священных; и наконец выполнением того, что веселит дух Ламы и отвержением от всего, противного тому и проч.

В книге Цагун Курдуну Ундусун Тантарис, между прочим, сказано: Достигнете величайшей премудрости, если таким образом будете прославлять Ламу; самое солнце, освещающее непостижимую мглу, одолжено восхождением своим прославлению Ламы; самые греховные страсти излечаются уважением врача Ламы. От прославления вышнего Ламы, Бурханы и Бодисаду (их праведники) приобретают благую волю уклоняться от зла и творить добро; чрез ублажение Царя Лам наслаждаемся крепостию сил, молодостию лет, выгодами и славою. Когда один день, с [398] откровенностию в сердце, непритворными устами и бдительною волею посвятите ублажению Ламы: то все прегрешения, содеянные вами в бесчисленных перерождениях, очистятся; человек делается тогда Бурханом. В противном же случае, утратив столько ж добродетельных заслуг, он впадает во ад. По мере злобной хулы противу Ламы, теряются добродетельные заслуги, приобретенные в продолжении тысячных переселений. Хула злобная, состоящая в презрении святости Ламской, наказывается изменением в безобразный вид, умножением болезней и проч. Хула противу заповеди Ламы наказывается косноязычием, легкомыслием и проч.; хула на дух Ламской наказывается беснованием, совершенным помрачением памяти и разума и переселением в места вечных мук. По мере злобной хулы противу Ламы, теряются добродетельные заслуги, приобретенные в преселениях; и должно будет на толикое же число преселений подвергнуться тяжким мучениям ада и проч. — Хула сия превышает всякое зло. Кто не укротит величайшую болезнь злости, тому не будет спокойствия: ни телу, ни языку, ниже духу его; кто возможет излечить себя лекарством терпения, того постигнут ли когда несчастия? Если победим в себе злобу, сознавая оную за врага, то сим победим всех врагов. Почему и должно, как предписывается в [399] книгах, прославлять вышнего Ламу постоянным терпением.

Как ревностные последователи Шигемуния, Монголы высоко чтят верховного его первосвященника, Далайламу Тибетского. Впрочем, касательно степени святости, они отдают преимущество другому главе духовенства, известному под именем Банчань Эрдени и Богдо-Ламы, обитающему в южном Тибете, в монастыре Чжеси-лумбу. Он, по их мнению, есть Шигемуниев наперсник, от коего зависит мир. Для принятия от него благословения, достаточные Монголы нередко предпринимают отдаленное и трудное путешествие.

С чувством усердного благоговения покланяются Монголы наместникам оных первосвященников — Кутухтам. В Княжество Халхаское насылается, с утверждения Пекинского Двора, Кутухта, долженствующий иметь пребывание свое в городе Урге, у Монг. Курень. Прочие Аймаки, по духовным делам, подведомственны особым Кутухтам, живущим в Пекине. Первосвященники сии пользуются в народе чрезвычайным уважением, при том суеверном мнении, будто они никогда не умирают, но прожив на сем свете лет несколько, оставляют земный мир, и души их вновь являются в лице юношей избранных. Искуство Лам и Хувараков поддерживает заблуждение сие между простодушными Монголами. Кроме поклонения домашним кумирам и [400] посещения ближайшего капища (кои впрочем в Монголии довольно редки) в духовные праздники, каждый поставляет за непременный долг своей набожности съездить, хотя один раз в году, на поклонение Кутухте, с принесением жертвы от избытка стад своих.

Ламы Монгольские, по образованию своему умственному и нравственному, недалеко отходят от простолюдинов. Они выучиваются читать по Тибетски, поелику все церковные книги на сем только языке печатаются (в Тибете) и читаются во время служения. Трудно найти между ними такого духовного, который бы похвалился основательным знанием языка Тибетского, а еще менее таких, кои понимали бы смысл своих церковных обрядов. Все дело основывается на памяти: Ламы поют и читают Тибетские молитвы, кои в детстве еще затвердили наизусть. Впрочем, не такая ли участь и Мулл Магометанских в отношении к Арабскому Корану? -

В Монголии каждый отец семейства обязанностию считает, одного из сыновей посвятить в духовный сан; от чего увидите там великое множество сих Лам и их причетников ¹⁰⁷. Они в своих семействах заведывают [401] домашним хозяйством, продают, покупают и пр. по твердому упованию на покровительство им самого Шигемуни. Они избавляются от воинского звания; но в потребном случае, по назначению Хошунных начальников, обязаны исполнять земские повинности личною службой и скотом. Ламы суть единственные в Монголии, хотя и не всегда искусные врачи. Лекарства их, большею частию, состоят из трав и порошков.

Монгольское духовенство есть безбрачное. Поведение их ограничено строгими правилами монашества.

Люди духовного звания, мужчины и женщины, в Монголии также имеют свои степени. Здесь следует объяснение их чинов, сообщенное мне в Пекине одним ученым Ламою ¹⁰⁸.

Первый есть Обуши, по-Тибетски Гэнин, по Индейски Убашика, светский и женатый, для спасения души только приявший на себя обязанность наблюдать чистоту, более нежели обыкновенные люди. Он, в отличие, носит красный пояс; но не бреет головы и волен жить в доме с своим семейством.

Второй по нем Лама есть Баньди, по-Тибетски Рабцюн, по-Монгольски Тоин, значит: [402] отрекшийся от мира. Сей, поступая в капище холостым, носит желтое платье, и уже после первого посвящения имеет право, носить красную перевязь и ходить в храм на служение. В капище, исключая Обушия, он составляет последнюю степень духовенства Шигемунианского и обязан исполнять 58 правил строгой жизни. Просто называют их учениками.

Третий Гэцул, есть Тибетское и Монгольское имя приявшего степень высшего пред Баньдием посвящения. Он, в отличие от Баньдия, сверх перевязи имеет перемет по Тиб. Циогуй, и запон, по Тиб. Таншан, которые употребляет сверху во дни торжественного служения. При посвящении обязывается к исполнению 112 правил, и в служении ничем не отличается от Баньдия, кроме старшинства по месту.

Четвертый Гэлун, слово Тибетское и Монгольское; степению посвящения выше Гэцула и в отличие от него, сверх перемета и запона, еще имеет верхний перемет, по Тиб. Намцзяр. При посвящении обязывается исполнять 253 правила строгой жизни, и в служении от Гэцула отличается только старшинством места.

Пятый — Кяньбу: слово Тибетское, по-Монгольски Камбу или Хамба; есть высший чин в духовенстве Шигемунианском. Он принимает посвящение от Кутухты, и сам имеет власть Посвящать в помянутые низшие три степени, при [403] чем служат с ним четыре Гэлуна. Во время служения сидит на престоле, облеченный в мантию, обратясь лицем к божествам. Мантия сия без складок, в виде шали квадратной. Посланники, из Тибета в Пекин приезжающие, обыкновенно бывают Кяньбы.

Помянутые четыре посвящения, исключая Обушия, более суть степени или меры дальнейшего упражнения Лам в строгих правилах иночества. Кутухты, не смотря на возрождение их, также обязаны проходить сии степени искушений; но только они, будучи очищены до высочайшей степени после нескольких перерождений своих душ, не имеют нужды в долговременном искушении.

Вообще все Ламы, кроме Обушия, бреют головы, носят широкий Майяк вместо нижнего платья, и Оркимчжи или перевязь из красной шерстяной материи, через правое плечо до пояса. Кроме Кяньбу, прочие Ламы, при служении, носят иногда мантии, называемые: Тагам, и тапки желтые, в виде прежних наших гренадерских, именуемые Шасэр. Слова сии суть Тибетские.

В вере Шигемунианской есть еще духовные женщины, или род монахинь, которые по-Монгольски Чабханьци, по-Калмыцки Обушинца называются. Но они бывают замужние и незамужние, и не имеют капищ; собственно не могут быть названы монахинями, хотя, по набожности, [404] подвергают себя некоторым правилам строгой жизни и, в отличие, приемлют посвящение. Имеют право носить желтый кафтан с красною перевязью, бреют всю голову, но живут в домах и часто с мужьями.

Ламы, кроме степеней посвящения, имеют еще должности при капищах. По сим должностям определяется степень возвышения их в чинах.

1. Цябарци, слово Монгольское, по-Тиб. Цабри. Сей при (так называемом Монголами) священнодействии прислуживает; избирается из Баньдиев, Гэцулов и Гэлунов.

2. Нерба, слово Тибетское; есть эконом капища. Избирается из помянутых же трех.

3. Кэсгуй, слово Тиб. и Монгольское; есть смотритель благоустройства при служении в капищах.

4. Умзат, слово Тиб. и Монгольское; есть уставщик пения в капищах. Кэсгуй и Умзат избираются из Гэцулов и Гэлунов.

5. Дэмци, слово Монг., значит казначей. Он заведывает расходами и наблюдает за благочинием в капище. Производится из Кэсгуев и Умзатов, повышается в поднастоятели, и бывает без должности, до самого получения какого либо капища.

6. Далама, или настоятель капища, производится по большей части из поднастоятелей, из коих избираются члены духовного правления Лам, и тогда называются Цзасак Лама. [405]

Обязанности духовные простых Монголов, а тем более Лам, состоят в воздержании себя от известных грехов, и в непременном соблюдении установленных правил их благочестия. В книге Ихе Мурану Тантарис сказано по сему предмету:

Грехи суть: I. Арбан хара нигул — десять черных; II. Табун цзабсар угый — пять смертных; III. Шидар табун — пять ближних; IV. Дурбан кунду — четыре тяжких, и V. Гурбан борогу — три порочных.

I. Арбан хара нигул. — Монголы разделяют их на грехи плотские, грехи словесные и грехи душевные. Плотских считают три, кои суть: Ами тасолху — лишение жизни; эсэ угуксани абху — насильственное отобрание принадлежащего другому; аригун босу ябодал — всякая плотская нечистота (блудодеяние и проч.). Словесных грехов четыре, а именно: Худал — ложь; хоб — стращание; ширигун угэ — грубые слова или злоречие; цалагай увэ — празднословие. Душевных три, которые называются: хомголцзаху седкил — зависть; харату седкил — злобное сердце; борогу уцзыл — порочные помышления.

Напротив предписывается исполнять следующие десять добродетелей: 1. ами абораху — миловать или избавлять от смерти; 2. уклигэ уку — чинить подаяние; 3. шакшабаде сакиху — соблюдать чистоту; 4. цзугэлэно увулэку — говорить [406] приветливо; 5. унэни угулаку — говорить правду; 6. цзокилдогулон уйлэтху — приводить к примирению; 7. номун ябодал уйлэтху — поступать по заповедям книг священных ¹⁰⁹; 8. ханху мэдэли шитуху — быть довольным своим состоянием; 9. тусалаху сэдкили эгускэку — помогать ближнему и 10. цзаягану ачи урэги итэгиху — верить предопределению, т. е. что за злое воздастся злом, а за добро добром.

II. Под грехами табун цзабсар угый разумеются: умерщвление родителей своих, убиение победителей, окровавление с худым намерением Хубилганов (перерожденцев), поселение вражды между Хувараками (братиею).

III. Под словами табун шидар (5 ближних грехов), запрещается разрушать Субурганы — молитвенные пирамиды; причинять смерть отшельникам; оскорблять непозволительным вожделением честь отшельниц; отнимать пожертвованное в [407] пользу Хувараков низших служителей капищ, род причетников; окровавление, по злобе, посвятивших себя на служение перерожденцам, коих Монголы признают за своих святых.

IV. Дурбан кунду — четыре тяжких греха. Каждый из оных разделяется еще на четыре, а именно: а. на грехи, приводящие к совершенной погибели, кои суть умысел противу Бодисаду (святых), нарушение клятвы в сохранении таинств искушения и проц.; б. на грехи, происходящие от презрения, как то: унижать достоинства других, не внимать истинным словам, презирать Лам и проч.; в. на грехи хуления, которые суть: делать толки и находить различие в истинном учении, опровергать запрещенное в 10 черных грехах, прегрешать против табун цзабсар угый — пяти тяжких грехов и проч.

Комментарии

100. Мера длины, составляющая около 8 верст.

101. История первого мира не дошла в целости до языческих писателей: однако следы ее остаются доселе в некоторых преданиях, ими сохраненных и самых баснях. (Начертание церковно-Библейской Истории, Преосв. Филарета).

102. Доказательство, что и в языческой Азии предания сохранили древнейшее повествование о первом падении людей.

103. Галап, собственно Галаб. Монгольское слово сие составлено из гал — огонь и аб — возьми.

104. В начале сей Части приложен рисунок его кумира; а ниже помещено живописное изображение, точно в таком виде, в каком можно видеть сего учителя во всяком капище Китайском, Монгольском, Бурятском и Калмыцком.

105. Святости, какую приписывают сему месту Монголы.

106. Объяснение сих гравированных досок, I и III, находится в конце сей Части.

107. Число Хувараков (Монахов), подчиненных Кутухте, в одном Халхаском Аймаке простирается до 20 тысяч, кроме Шабинов или крестьян монастырских. 15 Числа каждого месяца читают в ургинском капище около 4.000 сих монахов; а в некоторые положенные праздники собирается их, для молебствия, около 14.000.

108. Хубилган Лама Чен, о коем упомянуто во II Ч моих Записок.

109. Заповедь сия имеет 8 обязанностей: а именно: списывать для распространения духовные книги, приносить жертву, творить подаяние; слушать, читать, учить наизусть, проповедывать и бдеть в беспрестанном чтении оных книг. Сверх того поставляется еще в обязанность исполнение многих добродетелей, как то: Собирать душеполезные книги; гнушаться скупости; быть кротким и терпеливым, а не сварливым и злым; быть старательным и гнушаться беспечности; следовать истинной премудрости, а не ложной. Под терпением разумеется: быть расположенным по воле к принятию несчастия и проч. Стараться о пользе твари, т. е. избавлять человечество от всяких сетей и злых обстояний и проч.

Текст воспроизведен по изданию: Путешествие в Китай через Монголию в 1820 и 1821 годах. Часть третья. Возвращение в Россию и взгляд на Монголию. СПб. 1824

© текст - Тимковский Е. В. 1824
© сетевая версия - Thietmar. 2024
© OCR - Иванов А. 2024
© дизайн - Войтехович А. 2001

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info