122. Из донесения № 4 российского поверенного в делах в Танжере Е. В. Саблина министру иностранных дел Российской империи А. П. Извольскому по поводу политики России в отношении Марокко.

Танжер, 21 февраля 1906 г.

Позвольте мне передать вашему сиятельству с стенографическою точностью, разговор, имевшийся у меня с здешним германским посланником.

Получив известие о произнесенной г. Бахерахтом речи по поводу вопроса о полиции в заседании конференции от 5 марта н. ст., г. Розен обратился ко мне с следующим вопросом:

«Как объясняете вы столь активное выступление г. Бахерахта с проектом полиции в Марокко?»

Я ответил: «Россия наравне с прочими державами получила приглашение от султана принять участие в трудах конференции. Тем самым она получила и право голоса. Г. Бахерахт не выступал с «проектом», он высказал лишь свое «мнение». Конференцию не может интересовать, что думает по столь важному вопросу дипломат, [305] прослуживший восемь лет в Марокко, вице-декан дипломатического корпуса и всеми признаваемый авторитет в мароккских делах».

Г. Розен: «Но вы думаете, что это может повлиять на исход и успех конференции? В бытность мою в Париже граф Витте удостоил меня, с присущей этому государственному человеку откровенностью, разговором, в котором упомянул, что благополучный исход конфиренции очень важен для России главным образом по соображениям ее финансовой политики. Вы не думаете, что выступление г. Бахерахта идет вразрез с этими мыслями?»

Я ответил «Нет, не думаю России, как и прочим государствам, очевидно, желательно, чтобы недоразумения из-за мароккского вопроса были устранены в интересах всеобщего мира, при котором каждое государства может с большим успехом заняться устройством своих внутренних дел».

Г. Розен «Но, может быть, граф Витте изменил свой взгляд?»

Я ответил «Уполномоченные наши снабжены инструкциями своего министра иностранных дел, в которых выражена воля нашего государя, виды правительства и согласно которым и действуют наши делегаты».

После небольшой паузы г. Розен продолжал: «Я уважаю чувства державы, оказывающей поддержку своей союзнице. Но как далеко должна идти эта помощь? Вообразите, что завтра Австро-Венгрия завоевать Грецию. Мы, немцы, пожелаем ей успеха как союзнице, но отнюдь не будем помогать ей в стремлении приобретать новые территории. Так и относительно Франции в Марокко. Ведь Франция желает приобрести не принадлежащую ей территорию. Что говорят о России в таком случае статьи франко-русского договора?»

Я ответил: «Я не знаю этих статей, но всем известно, что франко-русский союз преследует исключительно мирные цели. Я не вижу параллели в приводимом вами примере. Франция не желает завоевать Марокко; самый термин «pеnеtration pacifique» ³⁸ ничего воинственного в себе не заключает. Русские дипломаты на конференции всеми почитаются убежденными поборниками мира и дружеских отношений между европейскими государствами». [306]

Г. Розен; «Я верю этому. Но видите ли, как бы то ни было, Франция должна уступить. Нельзя же, чтобы случилось иначе, памятуя о посещении Танжера императором. Ведь у нас тоже есть самолюбие».

На этом разговор наш окончился. Я позволил привести его вашему сиятельству целиком .

Г. Розен пользуется здесь репутацией серьезного и рассудительного человека. Но еще в бытность его в Париже откровенность его часто граничила с наивностью. Пример его касательно завоевания Австро-Венгриею Греции не лишен именно оттенка.

Со мною он поддерживает наилучшие отношения, но антагонизм между ним и его французским и английским коллегами заметно увеличивается.

АВПРИ. ф. Политический архив, оп. 482. 1906. д. 1387. л. 17-18. Копия. Русский язык.

Комментарии

38. Мирное проникновение (фр.).

Спасибо команде vostlit.info за огромную работу по переводу и редактированию этих исторических документов! Это колоссальный труд волонтёров, включая ручную редактуру распознанных файлов. Источник: vostlit.info